Восьмистишия

* * *

Люблю появление ткани,

Когда после двух или трёх,

А то четырёх задыханий

Придёт выпрямительный вздох –

И дугами парусных гонок

Зелёные формы чертя,

Играет пространство спросонок –

Не знавшее люльки дитя.

* * *

И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме,

И Гёте, свищущий на вьющейся тропе,

И Гамлет, мысливший пугливыми шагами,

Считали пульс толпы и верили толпе.

Быть может, прежде губ уже родился шёпот

И в бездревесности кружилися листы,

И те, кому мы посвящаем опыт,

До опыта приобрели черты.

* * *

Скажи мне, чертёжник пустыни,

Арабских песков геометр,

Ужели безудержность линий

Сильнее, чем дующий ветр?

– Меня не касается трепет

Его иудейских забот –

Он опыт из лепета лепит

И лепет из опыта пьёт...

Ноябрь 1933 – январь 1934