* * *

Вы, с квадратными окошками, невысокие дома,—

Здравствуй, здравствуй, петербургская несуровая зима!

И торчат, как щуки ребрами, незамерзшие катки,

И еще в прихожих слепеньких валяются коньки.

А давно ли по каналу плыл с красным обжигом гончар,

Продавал с гранитной лесенки добросовестный товар.

Ходят боты, ходят серые у Гостиного двора,

И сама собой сдирается с мандаринов кожура.

И в мешочке кофий жареный, прямо с холоду домой,

Электрическою мельницей смолот мокко золотой.

Шоколадные, кирпичные, невысокие дома,—

Здравствуй, здравствуй, петербургская несуровая зима!

И приемные с роялями, где, по креслам рассадив,

Доктора кого–то потчуют ворохами старых «Нив».

После бани, после оперы,— все равно, куда ни шло,—

Бестолковое, последнее трамвайное тепло!

1924