Балаганный зазывала

Кончен день. И в балагане жутком

Я воспользовался промежутком

Между «сколько света» и «ни зги».

Кончен день, изображенный резко,

Полный визга, дребезга и треска,

Он непрочен, как сырая фреска,

От которой сыплются куски.

Все, что было, смазано и стерто.

Так какого – спросите вы – черта

Склеивать расколотый горшок?

Правильно, не стоит! Неприлично

Перед нашей публикой столичной

Славить каждый свой поступок личный,

Хаять каждый личный свой грешок.

Вот она – предельная вершина!

Вот моя прядильная машина,–

Ход ее не сложен, не хитер.

Я, слагатель басен и куплетов,

Инфракрасен, ультрафиолетов,

Ваш слуга, сограждане,– и следов...

Вательно – Бродяга и Актер,

Сказочник и Выдумщик Вселенной,

Фауст со Спартанскою Еленой,

Дон-Кихот со скотницей своей,

Дон-Жуан с любою первой встречной,

Вечный муж с подругой безупречной,

Новосел приморский и приречный,

Праотец несчетных сыновей.

Век недолог. Время беспощадно.

Но на той же сцене, на площадной,

Жизнь беспечна и недорога.

Трачу я последние излишки

И рифмую бледные мыслишки,

А о смерти знаю понаслышке.

Так и существую.

              Ваш слуга.

Декабрь 1966