Великоросс

В полях, в степи, по мокрым балкам,

Средь рощ, лесов, озер и рек,

В избе с котом, с лежанкой, с прялкой, —

Понятен русский человек.

Мужик: поля, леса и степи,

Запашка, сев, страда, покос.

Как дуб в лесу, растет и крепнет

В снопах ржаной великоросс.

Душа — скирды седой соломы,

Заря в степи да рожь в мошне.

Растут и пухнут исполкомы

Скирдами в русской стороне.

Весной — соха, возня с загоном,

Хлеб в осень, пузо в кушаке.

И тянет сытым самогоном

Изба в родном березняке.

Но крепок на ноги сохатый,

Как лес, как пашня, как загон.

И тешится с землей брюхатой

По вёснам, точно с бабой, он.

За урожай какого бога

Благодарить? — ведь так привык.

И вкруг навьюченного стога

Зеленый ходит лесовик.

А завтра, с первою метелью

За неотесанным столом,

Отпившись квасом от похмелья,

На суд собрался исполком.

Сопит, ведёт такую тягу,

Вовек такой не подымал.

И языком, язык-коряга,

Скоблит: ... ин-тер-на-цио-нал.

Нерусский дух! И вдруг решает:

Какой там бог! — махнул рукой.

И тяжко дышит грудь ржаная

Снегами, волей и тоской.

Глухая степь. Летят метели.

Но день в заре и в голубом.

За шорохом сосны и ели

Шумит сермяжный исполком.

Он — сила страшная, ржаная.

Ржаной мужик — сама земля.

Недаром в годы урожая

Снопами пахнет от Кремля!

1922