Морские волны

(Написано по случаю гибели

   лодок с паломниками у города Пури)

Во тьме, словно бред бессвязной, свои разрушенья празднуй —

           О дикий ад!

То ветра свист исступленный иль крыльев миллионы

           Кругом гремят?

И с морем небо мгновенно слилось, чтобы взор вселенной

           Задернуть, ослепив.

То молний внезапных стрелы иль это ужасный, белый

           Усмешек злобных извив?

Без сердца, без слуха и зрения проносится в опьяненье

           Каких–то гигантов рать —

           В безумье все разрушать.

Ни цвета, ни форм, ни линий. В бездонной, черной пучине —

           Смятенье, гнев.

И мечется море с криком, и бьется в хохоте диком,

           Осатанев.

И шарит — где же граница, чтоб о нее раздробиться,

           Где берегов черта?

Васуки в грохоте, визге валы разбивает в брызги

           Ударом хвоста.

Земля потонула где–то, и бурею вся планета

           Потрясена.

           И разрываются сети сна.

Беспамятство, Ветер. Тучи. Нет ритма, и нет созвучий —

           Лишь пляска мертвеца.

Смерть ищет опять чего–то,— она забирает без счета

           И без конца.

Сегодня во мгле свинцовой ей надо добычи новой.

           И что же? Наугад,

Не чувствуя расстояний, какие–то люди в тумане

           К смерти своей летят.

Путь их бесповоротен. Вместилось несколько сотен

           Людей в ладью.

           Цепляется каждый за жизнь свою!

Уже отбиваться трудно. И буря бросает судно:

           «Давай! Давай!»

А вспенившееся море гремит, урагану вторя:

           «Давай! Давай!»

Со всех сторон обступая, смерть кружится голубая,

           От злобы побледнев.

Теперь не сдержать напора — и судно рухнет скоро:

           Моря ужасен гнев.

Для бури и это шалость! Все спуталось, перемешалось —

           И небо и земля...

           Но рулевой — у руля.

И люди сквозь мрак и тревогу, сквозь грохот взывают к богу:

           «О всеблагой!

Смилуйся, о великий!» Несутся мольбы и крики:

           «Спаси! Укрой!»

Но звать и молиться поздно! Где ж солнце? Где купол звездный?

           Где счастья благодать?

И лет невозвратных были? И те, кого так любили?

           Здесь мачеха, а не мать!

Пучина. Удары грома. Все дико и незнакомо.

           Безумье, мгла...

           А призракам нет числа.

Не выдержал борт железный, проломано дно, и бездны

           Раскрыта пасть.

Здесь царствует не Всевышний! Здесь мертвой природы хищной

           Слепая власть!

Во тьме непроглядной звонко разносится крик ребенка.

           Смятенье, дрожь...

А море словно могила: что не было или было —

           Не разберешь.

Как будто ветер сердитый задул светильники чьи–то...

           И в тот же час

           Свет радости где–то погас.

Как в хаосе мог безглазом возникнуть свободный разум?

           Ведь мертвое вещество,

Бессмысленное начало — не поняло, не осознало

           Себя самого.

Откуда ж сердец единство, бестрепетность материнства?

           Вот братья обнялись,

Прощаясь, тоскуя, плача... О солнечный луч горячий,

           О прошлое, вернись!

Беспомощно и несмело сквозь слезы их заблестела

           Надежда вновь:

           Светильник зажгла любовь.

Зачем же всегда покорно мы смерти сдаемся черной?

           Палач, мертвец,

Чудовище ждет слепое, чтоб все поглотить святое —

           Тогда конец.

Но даже и перед смертью, дитя прижимая к сердцу,

           Не отступает мать.

Ужели же все напрасно? Нет, злобная смерть не властна

           Дитя у нее отнять!

Здесь — бездна и волн лавина, там — мать, защищая сына,

           Стоит одна.

           Кому же отнять его власть дана?

Ее бесконечна сила: ребенка загородила,

           Прикрыв собой.

Но в царстве смерти — откуда любви подобное чудо

           И свет такой?

В ней жизни бессмертной зерна, источник чудотворный

           Неисчислимых щедрот.

К кому прикоснется эта волна тепла и света,

           Тот матерь обретет.

О, что ей весь ад восставший, любовью смерть поправшей,

           И грозный шквал!

           Но кто ей такую любовь даровал?

Любовь и жестокость мести всегда существуют вместе, –

           Сплелись, борясь.

Надежды, страхи, тревоги в одном обитают чертоге:

           Повсюду связь.

И все, веселясь и плача, решают одну задачу:

           Где истина, где ложь?

Природа разит с размаху, но в сердце не будет страха,

           Когда к любви придешь.

А если чередованье расцвета и увяданья,

           Побед, оков —

           Лишь спор бесконечный двух богов?

Перевод Н.Стефанович