Рудольф
Фурман

* * *

У этого стиха особый лик – 
он из рассвета раннего возник, 
из забытья, из утреннего дрёма, 
из полусвета дома, окоёма, 
из тяжести уже прожитых дней, 
скопившейся давно в душе моей, 
из поздних разговоров, чаепитья, 
из ветра, что успел перебеситься 
ещё вчера, а ныне присмирел, 
и нет уже в нем даже капли спеси... 
Стих зародился в этой странной смеси 
до суеты, до предстоящих дел, 
и в этой смеси он созреть успел, 
и потому он поступил по праву, 
вступая в новый день, и мне по нраву 
его никем не писанный сюжет – 
родится в час, когда рождался свет.