Есть бездна на земле, есть бездна роковая...

Сергей Дуров

Есть бездна на земле, есть бездна роковая...

Есть бездна на земле, есть бездна роковая,

Ее зовут: Париж. В три раза обвивая

Бойницы, храмины и царские дворцы,

Река прожелкшая бежит во все концы...

Та бездна день в ночь клокочет и дымится...

Там вечно человек страдает и томится, -

Лохань, в которую стекает с давних пор

Со всех концов земли навозный хлам и сор,

Который, наконец, всё высясь постепенно,

Волной крушительной течет по всей вселенной...

Там только изредка мелькает из-за туч

Зари румяный блеск и солнца яркий луч,

Там с утра до утра на стогнах шум тревожный,

Сну благотворному предаться невозможно;

И там никто не спит... а мысль и голова

Натянуты у всех, как в луке тетива,

Там каждый жмет других. Без всякого сознанья

Нисходят люди в гроб, смеясь над покаяньем.

Там храмы, кажется, остались для того,

Чтоб молвить: был здесь бог, но ныне нет его!

III

Там столько алтарей погибло в быстром ходе,

Там столько ярких звезд затмилось на восходе,

Там столько юных жатв погибло без плода,

И столько гениев, поборников труда,

Исчезло без вести, в чаду людских волнений,

Пустых сует земных и горьких убеждений,

Что нынче ничего не любит человек;

Не зная, как убить и в чем убить свой век,

Он прилепляется к одним предубежденьям:

Всё, кроме золота, унижено презреньем...

Увы!.. и после всех бесчисленных толчков,

И после опыта сурового веков, -

И после стольких слав и стольких унижений -

И царственных начал и царственных падений -

Старик, которого мы временем зовем,

Сметающий с земли весь сор своим крылом,

Всё рушащий вконец рукой неумолимой,

Разбивший вдребезги разврат и стены Рима, -

Находит в наши дни такую же лохань,

Куда, как прежде в Рим, течет отвсюду дрянь...

В Париже тот же шум и та же жажда власти,

Готовая дробить отечество на части,

И та же жалкая толпа клеветников,

Глухих сенаторов и ветреных льстецов,

И та ж насмешливость над голосом пророков,

Исполненным любви, надежды и уроков;

И та же суетность в поступках; цель для них:

Жизнь как-нибудь убить на зрелищах пустых,

И, словом, Рим воскрес у нас в Париже снова,

За исключеньем форм и неба голубова...

О ты, мятежное семейство парижан!

Ты, словно человек, который вечно пьян,

Иль блудное дитя, отверженец семейства,

Готовый каждый день на новое злодейство,

Идя по улице, ты хлещешь заодно

Собаку тощую и звонкое стекло...

В вас, детях суетных, нет признака рассудка:

Вы плюете на всё, считая веру шуткой,

И всё, что кажется нам чистым и святым,

Вы называете ничтожным и пустым...

VII

А между тем ты храбр, отважен в бранных спорах,

Как, старый гренадер, ты ешь, глотаешь порох;

И, в сердце затая к отечеству любовь,

На пулю и на штык ты кинуться готов;

Но только что мятеж у двери запылает, -

Тебя призыв ко злу невольно увлекает,

Бежа из дома в дом трепещущих граждан,

Ты, словно гибельный и страшный ураган,

Всё рушишь на пути, всё мечешь в ярый пламень

И даже дерзостно кидаешь в небо камень...

VIII

Французы, ветреный и гибельный народ!

Ты - море бурное, живой водоворот!

Чей голос иногда вселенную тревожит

И всё перевернуть в одно мгновенье может!

Волна, которая, да неба возлетя,

Внезапно падает на землю, как дитя,

Народ единственный, в котором вместе слиты

Пороки юности и старости маститой;

Народ, который всех сызмлада увлекал,

Но свет которого еще не разгадал!