Полководец

Люди скажут: сутул и стар,

Седеет волос, кривится рот.

А я потопил германских гусар

В дремучей трясине мазурских болот.

Я окружил железным кольцом

Страну сирот и горьких невест,

И сам император с отекшим лицом

Надел на меня захватанный крест.

Но вдруг я узнал, что почета царям

Не хочет отдать измученный строй,

Тогда я крикнул своим егерям,

Что каждый из них – храбрец и герой.

Я знаю – они не поверили мне;

Ведь каждый из них отвечает за всех.

И с правого фланга в большой тишине

Послышался злобный и тихий смех.

Кривясь и шатаясь, с парада ушел,

Узнав, что слава дешевле слез,

И золоченый царский орел

Наутро умрет от свинцовых заноз.

Я перед красным столом стоял,

И на меня смотрела страна,

Меня помиловал Трибунал,

И на виски сошла седина.

Но кто помилует муку мою?

И кто осудит ярость души?

Я тот, кого смерть боялась в бою,

Почет отшвырнул, как слепые гроши.

Шершавый кумач шуршит во дворе,

Шаги детей теплы и легки,

А я умираю в дымной норе,

В пыльной Москве, у древней реки.

Холодный засов стучит по ночам,

И двери отворены в желтый ад;

Неслышно подходит к моим плечам

Светящийся взвод германских солдат.

У них не видел никто из родни

Жестких цветов у белых могил,

Запомнил лишь я один, как они

Глотали кровь и раздавленный ил.

Они говорят: «Болотных дорог

Нам не забыть, умирай скорей,

Тебя покарает тевтонский бог,

Железный владыка земли и морей».

Плывет и качается жирный ил,

Уйдите отсюда, я вовсе не тот,

Я веру в богов и царей потопил

В трясине мазурских болот!

1927