На рубеже

Мы глохли от звона недельных бессонниц,

Осколков и пуль, испохабивших падь,

Где люди луну принимали за солнце,

Не веря, что солнцу положено спать.

Враг наседал. И опять дорожали

Бинты, как патроны. Издалека

Трубка ругалась. И снова держались

Насмерть четыре активных штыка.

Потом приходила подмога. К рассвету

Сон, как приказ, пробегал по рядам.

А где–то уже набирались газеты.

И страна узнавала про все. А уж там

О нас начинались сказанья и были,

Хоть висла в землянках смердящая вонь,

Когда с санитарами песни мы выли

И водкой глушили антонов огонь.

1940