Баллада о делегате

Нет родины там, где за труд земной —

По счету плетей позор,

Где солнце над изнуренной толпой,

Как ржавый и тяжкий топор.

И раб с плантации, с гор зверолов,

С Гонконга грузчик — гонцом.

Так труден путь и так суров,

Но песня — проводником.

От песни той полыхали глаза,

Темнели двери тюрьмы,

И вещее

     Ленин

Таила гроза

В предместьях глухонемых...

Шагал из Англии рудокоп,

Из Франции металлист.

Как много беспечных дорог и троп!

Как путь этот тесен и мглист!

Великолепьем цвели вокруг

Дворцы и дни богачей.

На скудной земле у казарм и лачуг —

Лишь черные комья ночей.

Ни хлеба, ни сна — за убогий порог...

Но вот — кордон и река.

Толпились, как беженцы, волны у ног

Под злую усмешку штыка.

Закинут за плечи закат.

За рекой

Звезда за звездой — на ночлег.

И молвил один:

— Перед этой страной

Дороги сошлись у всех.

Кто с колыбели зачах в ночах;

Кто, корчась от язв и нош,

Берег для боя, рабство влача,

В лохмотьях песню и нож;

Кто в поисках истины, одинок,

Сгубил не одну весну;

Кто этой волне позавидовать мог:

Она — в иную страну...

И эхо в ответ:

— Хорошо волне!

Она иною страной,

Как всадник веселый на резвом коне,

Сквозь праздничный скачет строй.

Леса новостроек всюду растут

Над гулом тайги и прав.

В стране той

И человек,

И труд,

И замысел величав...

— Волна за волною!—

Вскричал молодой.

Чуть слышно вздохнула река,

И долго волна трепетала звездой,

Качая лохмотья слегка.

— Ты с песней и вестью вернись, camarade!—

Откликнулись призраки вслед...

И вздрогнул вдруг у кордона солдат,

Почуяв шаги на земле.

Он вскинул винтовку,

Он взял на прицел

И тихо отбросил прочь.

На том берегу пограничник пел,

На этом — чернела ночь...

Но песне нет границ и преград:

Заря торопила тьму,

И вещее

     Ленин

Таил солдат,

Под конвоем шагая в тюрьму.

1927