Тейт
Эш

Изба с опалиной

Дома пустеют, как товарняк, 
Сваливши судьбы в быльё-пылище. 
В ладонях ставен бредёт сквозняк, 
Тревожа брошенное жилище. 
Не поднимая колючих век, 
Скрипит сосняк, выплавляя смолы. 
Лишь глянет осторонь человек 
Слегка неправильного помола. 
  
Изба с опалиной на скуле, 
Да без детишек – такая жалость. 
Хлебнув настой на таёжной мгле, 
Повисла дверь на одной петле – 
Но удержалась ведь... 
Удержалась. 
  
Чужую кружку согрей в горсти. 
На старых снимках застыли лица. 
Довольно просто в избу войти, 
Куда сложнее в сердца вселиться. 
Упрёком в горле горчит перга – 
Тамга нехитрого обихода, 
Покуда пьёт белену тайга 
От ледостава до ледохода. 
  
Резвится солнце на окунях, 
Да на ершице – живой и колкой. 
Река, уставши гонять коняг, 
В сети раскинулась на камнях 
Осоловевшею перепёлкой. 
  
Огонь доверчиво льнёт к рукам, 
Мышей летучих смахнёт чердачье. 
Истосковавшись по рыбакам, 
Избушка ластится по-собачьи. 
В печурке старой сопит горшок, 
Не хватит места тоске-кручине – 
Разбитый флюгерный петушок 
Уже вторую весну починен. 
  
Домишко, мошками мельтеша, 
Латал уютом свои увечья. 
А мы смотрели, боясь дышать, 
Как в щёлку ставен глядит душа – 
Сосноголовая, человечья.