* * *

Саше Кузьменкову

Когда нисходит первая строка,

связуя цепь из слов багрянородных,

когда Евтерпа смотрит свысока

на суету сказителей бесплодных,

которые под тусклым фонарём,

сочтя его огнём святого Эльма,

кружат. Один – голодным упырём,

другой – плюгавым бесом. Третий, шельма,

бежит, в салазки жучку посадив,

и битюгом себя вообразив,

мы, ради слова, думаем, живём,

трепещем, проклинаем, негодуем…

Полоска, впрочем, сжата. Над жнивьём,

парят, маня воздушным поцелуем,

старуха неприглядная с косой

и серафим. Небритый и босой…