Однотемное разветвление

Знаю. Да. Это жизнь ваша, словно стужа

Вас промерзла на улицах снегом крутящихся дней.

Вы ко мне ворвались, оттирая замерзшие уши,

И присели к камину души, розовевшей теплынью своей.

И любовь мою залпом, как чашку горячего чая,

От которого всклублялись мои поцелуи, как пар,

Словно чашку горячего чая,

Выпили, не замечая,

Что угаром рыдал золотой самовар.

Обожглись и согрелись,

Ваши щеки победно

Зазвенели восточною первой зарей.

Вы согрелись.

Готовы болтать вы со мной!

Так послушайте: мне этот холод неведом,

Но порой,

Я расплавлен духотой,

Духотой.

И тогда погрустневший и тихозаботный,

И в Евангелье женских ресниц увлеком,

Из звенящего тела, как из чашки, пью чай мой холодный

Неторопливо, глотая глоток за глотком.

Этот чай утоляющий, будто нежное слово,

Этот чай - цвета ваших кудрей он, и в нем

Узкой струйкою сахара - сладость былого,

И, как запах духов ваших, грезящий ром.

Декабрь 1917