Принцип архитектурного соподчинения

У купца - товаром трещат лобазы,

Лишь скидывай засов, покричи пять минут:

- Алмазы! Лучшие, свежие алмазы!

И покупатели ордой потекут.

Девушка дождется лунного часа.

Выйдет на площадь, где прохожий част,

И груди, как розовые чаши мяса,

Ценителю длительной дрожи продаст.

Священник покажется толстый, хороший,

На груди с большим крестом,

И у прихожан обменяет на гроши

Свое интервью с Христом.

Ну а поэту? Кто купит муки,

Обмотанные марлей чистейших строк?

Он выйдет на площадь, протянет руки

И с голоду подохнет в недолгий срок!

Мое сердце не банк увлечений, ошибки

И буквы восходят мои на крови.

Как на сковородке трепещется рыбка,

Так жарится сердце мое на любви!

Эй, люди! Монахи, купцы и девицы!

Лбом припадаю отошедшему дню,

И сердце не успевает биться,

А пульс слился в одну трескотню.

Но ведь сердце, набухшее болью, дороже,

Пустого сердца продашь едва ль,

И где сыскать таких прохожих,

Которые золотом скупили б печаль?!

И когда ночь сжимаете в постельке тело ближнее,

Иль устаете счастье свое считать,

Я выхожу  площадями рычать:

- Продается сердце неудобное, лишнее!

Эй! Кто хочет пудами тоску покупать?!

Январь 1916