Валерий
Мазманян

* * *

Морозно, ломается голос,

снежинка растает слезой,

берёза серебряный волос

украсит алмазной звездой.

Пока отношения шатки,

былое с добром отпусти,

большие пушистые шапки

надели худые кусты.

Не всё перепишешь с начала,

но можно начать и с конца,

и сердце недаром стучало –

сойдутся следы у крыльца.

У дома сугробов отара –

метели пригнали, ушли...

и облачком белого пара

плохое слетает с души.

* * *

Все сугробы спеленал

к десяти вечерний снег,

задремавшая луна

улыбается во сне.

Грезится весенний день –

принесли тепло грачи,

убаюкал ветер тень,

и зажгла звезда ночник.

Суета, усталость, хмарь –

три морщинки возле глаз,

посмотри – нашёл фонарь

у окна большой алмаз.

Погрусти, но бровь не хмурь,

у судьбы не просим крох...

отзвуком житейских бурь

остаётся тихий вздох.

* * *

Унылый день не станет датой,

забудь и зря не морщи лоб,

на простыне, ветрами смятой,

уснул калачиком сугроб.

Раздвинешь шторы – тени в коме,

на сером – белые штрихи,

ночных воспоминаний промельк

тревожит старые грехи.

Былое тронешь ненароком,

не вороши, что там – внизу,

худой фонарь у тёмных окон

пускает жёлтую слезу.

И сколько от себя ни бегай,

найдётся повод для тоски...

с берёзой, облаком и снегом

роднятся белизной виски.

* * *

Опять сезонов перепутье,

не отличишь от утра вечер,

и неба серые лоскутья

на чёрных ветках сушит ветер.

А там, где были снега пятна,

мерцают лужи из металла,

твоё молчание понятно –

от этой серости устала.

Одно уже не повторится,

другое – памяти отдали,

и петли времени на спицы

ложатся ровными рядами.

Добавлю в комплименты лести –

душа вспорхнёт и вёсны вспомнит...

оконным переплётом крестит

фонарь тебя и сумрак комнат.

* * *

По лужам облака плывут,

последний снег зачах,

и сосны держат синеву

на бронзовых плечах.

На все лады поют ручьи,

что всё в твоих руках,

гуляют важные грачи

в потёртых сюртуках.

Дождям – в жемчужную росу,

метелям – в память лет,

я, как огонь любви, несу

багряных роз букет.

Возьмёшь цветы, я, не дыша,

услышу – горячо...

и сизым голубем душа –

на белое плечо.

* * *

Наверное, тоже не спите

и вспомнили всё ненароком,

метели стирают граффити

берёзовых теней у окон.

Печаль – не единственный мостик,

который лежит между нами,

а клён – одна кожа да кости –

утешится белыми снами.

Что лучшая песня не спета,

бессонница снова пророчит,

из пряжи запутанных веток

соткутся весенние ночи.

И била судьба, и ломала,

сегодня – сердечная смута...

узнала душа, что ей мало

покоя в тепле и уюта.

* * *

С увядающей осенью вечно морока –

забывает опять про обещанный снег,

а дожди барабанят в закрытые окна,

со слезой умоляя пустить на ночлег.

Не гадал, что скрывалось за вашей улыбкой,

и не верило сердце, что это игра,

не берёзовый лист – золотистую рыбку

доставали из невода веток ветра.

А ракита, озябшая, в платьице рваном

помахала платком – возвращайтесь на круг,

переводит душа на язык расставаний

и несдержанный вздох, и касания рук.

Поддержу разговор о делах, о погоде,

понимая, что клятвы любые пусты...

уходящего в зиму привычно проводит

разноцветная свита опавшей листвы.

* * *

Ругнём – не нами повелось –

дожди и суету,

берёза золотом волос

прикрыла наготу.

И пусть у нас настрой плохой,

и пусть пейзаж уныл,

в ночи над худенькой ольхой

сияет нимб луны.

Извечный осени обряд –

былое ворошить,

забрали ветры октября

у тополя гроши.

Шепнёшь, что просто подустал,

не всё держи в уме...

рябины горькие уста –

медовые к зиме.

* * *

С голубями остались вороны

сторожить до апреля дворы,

увядающей осени клёны

золотые приносят дары.

Погорюем, что видимся редко

и любовь достаётся трудом,

извивается яблони ветка,

искушая медовым плодом.

Повздыхаем и корку раскрошим,

и приветим у ног сизаря,

что потом обернётся хорошим

и гадать, и раздумывать зря.

Озаряя сиянием воздух,

листопады за ветром спешат...

забывая про годы и возраст,

невозможного хочет душа.

* * *

Не плачься, что ранняя осень

красотке за сорок сродни,

а яблоки, падая оземь,

считают не годы, а дни.

Поверишь – останется вечно

что близко и дорого мне,

негаснущим пламенем свечки

берёзовый листик во тьме.

Осины в парчу разоделись,

проводят сентябрь за порог,

а клёны, наверно, за ересь

сгорают в кострах у дорог.

Сшивают дожди одеяло

из пёстрых лоскутьев листвы...

и нам остаётся немало –

судьбы паутинку плести.

* * *

Душе неймётся – вот и гонит

в ненастье взяться за перо,

а клёнам в жёлтые ладони

дожди бросают серебро.

И хочешь ласкового взгляда,

и слова нежного с утра,

багряный парус листопада

порвали шалые ветра.

Всего одна твоя улыбка –

и станет розовым восток,

и золотой плеснётся рыбкой

в пруду берёзовый листок.

Ветле с покатыми плечами

помашет уточка крылом...

какая осень без печали,

без сожалений о былом.

* * *

Облетают кленовые ветки,

и к судьбе примеряемся мы,

и опавшие листья виньеткой

на заглавной странице зимы.

Вспоминается в сумрачный вечер,

как я знойное лето ругал,

а берёз обнажённые плечи

ещё помнят красивый загар.

Не горюй – и душевные раны,

и рябиновой кисти ожог

поутру, с пробуждением ранним,

забинтует пушистый снежок.

Уходящий в эпоху былую,

по-особому, видно, речист...

и прощальным твоим поцелуем

отпылает осиновый лист.