И когда настали дни такие...

И когда настали дни такие,

Что на солнце легче посмотреть

Человека чем в глаза людские,

И легчайшим словом стало: «смерть»,

В смерти дух повеял кипарисный,

Женский голос окликает Русь:

«Так да будет ныне, так и присно,

Плачу, верую, молюсь.

Юродивым стало слово: «чудо».

Гефсимения давно пуста,

Но целую каждого Иуду

В темные холодные уста.

И Иуда станет Иоанном,

И, рассыпясь горсткой серебра,

Прозвенит извечное «Осанна»

И по слову двинется гора».

Горлинка стучит в чужие стекла,

Левое крыло у ней в крови,

От окна к окну уже далеко...

Горлинка... живи!

1937

Моя любовь к Армении похожа...

Моя любовь к Армении похожа

На вечную любовь к своей земле.

Не разберу, которая дороже,

Не гаснет жар в нестынущей золе.

Равно я добрым жаром сердце грею,

Уж такова загадка бытия:

Не будь Россия родиной моею,

Армению не полюбила б я!

1936

Нет, мы не годы продавали...

Нет, мы не годы продавали –

Кровь по кровинкам отдавали.

А то, что голова болела, –

Подумаешь, большое дело...

И худшее бывало часто:

Считались мы презренной кастой,

Как только нас не называли!

Друзья и те нас предавали!

А мы вторую жизнь давали

Живым и тлеющим в могиле.

Достанет нашего богатства

И на тысячелетья братства.

Ты самого себя не слушай,

Не ты ль вдувал живую душу

В слова, просящие защиты!

Так на себя не клевещи ты,

Ты с фонарем в руках шагаешь,

То там, то тут свет зажигаешь,

Как тот же путевой обходчик.

...Вот что такое переводчик.

1954

Ни твоей, ни своей, ничьей...

Ни твоей, ни своей,  ничьей -

Никакой не хочу иронии.

Прятать боль под бронёй речей?!

Не нуждаюсь в их обороне я.

Если боль - так пускай болит,

Если радость -  пусть греет, радуя.

Не к лицу нам, боясь обид,

Жар души заменять прохладою.

Снег идёт - он и бел как снег,

Небо синее - значит синее.

Если смех - так не полусмех,

И никак уж не над святынею.

Я хочу прямой красоты,

Не лукавого обольщения,

Я хочу, чтоб заплакал ты

От восторга, от восхищения.

Как ни смейся, как ни язви -

Это дело для всех стороннее.

Людям нужен лишь свет любви,

А не злой холодок иронии.

1957

Околдовано сердце мое...

Околдовано сердце мое

Красотою и горькой и грубой.

Я люблю этих смелых людей,

Может быть, иногда и недобрых,

Терпеливых седых матерей, -

Вот Армении подлинный образ.

Я люблю эту мудрость веков,

Лебединые женские пляски,

Медь горячих тяжелых стихов

И полотен сарьяновских краски.

1954

Ты рассказала за меня...

Анне Ахматовой

Ты рассказала за меня

И за других на нас похожих,

Как от палящего огня

Становятся мудрей и строже.

Но мудрость помогает лире...

А женщине что делать с ней

И как нам быть в холодном мире

Без Лоэнгрина лебедей?

Так. Под второй удар ланиты

Подставишь... А потом куда?

Без теплой солнечной защиты

Застынет в тонкий лед вода.

Ты девочкою хрупко-смуглой

Любила море и закат...

И вот осталось только угли

Совком дрожащим выгребать.

Но кто из нас тебе кадящих

Поможет руки отогреть

И отразить удар разящий

В тот час, когда не сможешь петь?

1923