1111 год

Между реками, яругами, лесами,

переполненными лисами, лосями,

сани,

сани,

сани,

сани,

сани,

сани...

Наступают неустанно россияне.

Под порошей пни, коренья

нетелесны,

рассекают завихренья

нити лезвий.

На дружинниках меха –

баранья роба.

На санях щиты поставлены

на рёбра.

Шустро плещутся плащи по перелескам.

Даже блёстки снеговые

в переплеске,

от полозьев –

только полосы на насте...

Как бояре взъерепенились на князя:

– Ты, Владимир Мономах,

мужик не промах:

ты казну и барахло оставил дома:

ты заставил нас покинуть

жён, халупы,

обрядить свою холопину

в тулупы.

Где ж добыча, князь? Морозы-то –

не охнуть!

Все в сугробах половецких передохнем!

Разъярился Мономах:

– Чего разнылись?

Разве сани не резвы

и не резные?

Разве сабли

не заточены на шеях?

Так чего же вы разнюнились,

кощеи?

Не озябли вы, бояре,

не устали, –

вам давненько по ноздрям не попадало! –

Тяжела у Мономаха шапка-ярость!

Покрутив заледенелыми носами,

приумолкли пристыжённые бояре...

Между реками, яругами, лесами

снова –

сани,

сани,

сани,

сани,

сани.

Наступают неустанно россияне.

1959