Совет (Когда же злая чернь...)

Когда же злая чернь не клеветала,

Когда же в грязь не силилась втянуть

Избранников, которым горний путь

Рука господня в небе начертала?

Ты говоришь: «Я одарен душой»;

Зачем же ты мешаешься с толпой?

Толпе бессмысленной мое презренье.

Но сына Лаия почтил Фезей1;

Так пред страдальцем ты благоговей,—

Иль сам свое подпишешь осужденье.

Певцу в твоем участьи нужды нет;

Но сожалеет о тебе поэт.

Глубоких ран, кровавых язв сердечных

Мне много жадный наносил кинжал,

Который не в руке врагов сверкал,

Увы!— в руке друзей бесчеловечных.

Что ж? знать, во мне избыток дивных сил;

Ты видишь: я те язвы пережил.

Теперь я стар, слабею; но и эту

Переживу: ведь мне насущный хлеб

Терзанья; ведь наперснику судеб

Не даром достается путь ко свету;

Страдать, терпеть готов я до конца:

С чела святого не сорвут венца.

Умру — и смолкнет хохот вероломства;

Меня покроет чудотворный щит,

Все стрелы клеветы он отразит...

Смеются?— пусть! проклятие потомства

Не минет их — осмеян был же Тасс;

Быть может, тот, кто здесь стоит средь вас,

Не мене Тасса.— Будь яке осторожен,

К врагам моим себя не приобщай,

Бесчестного бессмертья не желай:

Я слаб, и дряхл, и темен, и ничтожен

Но только здесь,— моим злодеям там

За их вражду награда — вечный срам.

22 февраля 1842