Дом

Дом, как бог: бережёт бережёных ‒

престарелых и малышей.

Этот был ‒ для молодожёнов.

В нём сквозило со всех щелей

и дымило ‒ топи смелей!

Жили в доме четыре пары,

по количеству комнат в доме.

Парни были бородачами

(не в угоду нынешней моде).

Парни были буровиками.

Жёны день в конторе торчали

над какими-то чертежами:

изрезали рулоны бумаги,

изводили флаконы туши ‒

получалось у них всё лучше!

Приходили парни со смены.

Всю спецовку швыряли в угол.

Выпивали (и жёны с ними),

занюхивали луком.

А за окнами был посёлок.

И дорога вела на рудник.

И прожектор цвёл как подсолнух,

в тёмных, зимних, полярных тундрах.

Жили-были. По субботам мылись в бане.

В воскресенье брали лыжи.

А один играл на баяне.

Возвращались лыжники с лыжницами,

жён вытряхивали из шуб...

В этом доме взаимной слышимости

не ворчали на лишний шум.

Все ночные шёпоты, скрипы

шиты-крыты под общей крышей,

хоть торчит к соседям насквозь

каждый в стенку забитый гвоздь!

А весна врывалась июнем.

Таял снег. Вода прибывала.

И кровать и стол омывала.

И шутили в письмах: «Воюем

с наводненьем ‒ времени мало!..»

Есть дома, берегут бережёных:

дом учёных и детский дом.

Этот был - для молодожёнов,

очень молодо было в нём!