Владимир
Британишский

Мы топор и лопату кладём про запас...

Мы топор и лопат кладём про запас ‒ 
пусть спасёт нас их древняя сила. 
А без них мы, наверно, пропали б не раз 
там, где наша машина ходила. 
Вот лежат они сзади, как брат и сестра, 
и железо звенит о железо. 
А машина летит по шоссе, как стрела, 
до развилки у ближнего леса. 
Там лесная дорога вступает в права. 
И, в сторонку отставив приборы, 
инженеры встают, закатав рукава, 
на борьбу с анархизмом природы. 
Я божусь, чертыхаюсь и снова божусь, 
на тяжелую вагу всем телом ложусь ‒  
выволакиваю на сушу 
обессилевшей техники тушу. 
Грязь летит мне в лицо, 
как на пестик пыльца... 
Мой товарищ ломает краюху ‒ 
этот хлеб, заработанный в поте лица, 
будто чашу, пускаем по кругу. 
Современность диктует фасоны бород 
и одежды чудного покроя. 
Но едва только сходим мы с гладких 
     дорог, 
просыпается что-то другое. 
Где-то сзади, среди топоров и лопат, ‒ 
слышу сквозь интеллект инженера! ‒ 
первобытная верность и честность 
лежат, 
и железо звенит о железо.