Еду. Из цикла «Париж»

Билет —

       щелк.

          Щека —

               чмок.

Свисток —

       и рванулись туда мы,

куда,

    как сельди,

              в сети чулок

плывут

    кругосветные дамы.

Сегодня приедет —

            уродом-урод,

а завтра —

       узнать посмейте-ка:

в одно

    разубран

        и город и рот —

помады,

     огней косметика.

Веселых

    тянет в эту вот даль.

В Париже грустить?

              Едва ли!

В Париже

       площадь

             и та Этуаль,

а звезды —

       так сплошь этуали.

Засвистывай,

         трись,

              врезайся и режь

сквозь Льежи

       и об Брюссели.

Но нож

     и Париж,

         и Брюссель,

               и Льеж —

тому,

   кто, как я, обрусели.

Сейчас бы

        в сани

              с ногами —

в снегу,

     как в газетном листе б...

Свисти,

    заноси снегами

меня,

   прихерсонская степь...

Вечер,

   поле,

       огоньки,

дальняя дорога,—

сердце рвется от тоски,

а в груди —

         тревога.

Эх, раз,

      еще раз,

стих — в пляс.

Эх, раз,

     еще раз,

рифм хряск.

Эх, раз,

     еще раз,

еще много, много раз...

Люди

  разных стран и рас,

копая порядков грядки,

увидев,

     как я

         себя протряс,

скажут:

    в лихорадке.