После изъятий

   Известно:

   у меня

   и у бога

   разногласий чрезвычайно много.

   Я ходил раздетый,

   ходил босой,

   а у него –

   в жемчугах ряса.

   При виде его

   гнев свой

   еле сдерживал.

   Просто трясся.

   А теперь бог – что надо.

   Много проще бог стал.

   Смотрит из деревянного оклада.

   Риза – из холста.

   – Товарищ бог!

   Меняю гнев на милость.

   Видите –

   даже отношение к вам немного переменилось:

   называю «товарищем»,

   а раньше –

   «господин».

   (И у вас появился товарищ один.)

   По крайней мере,

   на человека похожи

   стали.

   Что же,

   зайдите ко мне как-нибудь.

   Снизойдите

   с вашей звездной дали.

   У нас промышленность расстроена,

   транспорт тож.

   А вы

   – говорят –

   занимались чудесами.

   Сделайте одолжение,

   сойдите,

   поработайте с нами.

   А чтоб ангелы не били баклуши,

   посреди звезд –

   напечатайте,

   чтоб лезло в глаза и в уши:

   не трудящийся не ест.

[1922]