Тропа нацелена в звезду...

Глухая ночь сгущает краски,

И поневоле страшно нам.

В такую полночь без опаски

Подходят волки к деревням.

Зачем–то совести не спится,

Кому–то хочется помочь.

И болен мозг. И дух томится.

И бесконечно длится ночь.

Захлопав шумными крылами,

Петух проснувшийся орет.

Полночный час идет над нами,

Звезда полночная плывет.

По всем дворам пропели певни,

Но не разбужена земля.

И снова тихо над деревней,

Темны окрестные поля.

Повремени, собравши силы.

Земля вращается в ночи.

Опять глашатай краснокрылый,

Крылом ударив, закричит.

И снова все ему ответят

Из–за лесов... Из–за реки...

Но это все еще не третьи,

Еще не третьи петухи.

Еще раздолье всем сомненьям,

Еще не просто быть собой.

Еще в печах к сухим поленьям

Не поднесен огонь живой,

Чтоб трубы дружно задымились,

Чтобы дымы тянулись ввысь,

Чтоб жар пылал, чтоб щи варились,

Чтоб хлебы добрые пеклись.

Еще зари в помине нету,

Еще и звезды не бледней

И утра светлого приметы

Неуловимы для людей.

Но скоро станет мрак белесым,

Проступят дальние стога

И солнце, выйдя из–за леса,

Зажжет февральские снега.

Но выйдет солнце непременно,

В селе,

Вокруг,

Из–за реки,

По всей предутренней вселенной

Горланят третьи петухи.

1956