На том же месте

И помни весь путь, которым вел тебя

    Предвечный, Бог твой, по пустыне вот

            уже сорок лет...

    Он смирял тебя, томил тебя голодом

        и питал тебя манною...

    Одежда твоя не ветшала на тебе, и нога

        не пухла, вот ужо сорок лет...

              (Второз., VIII, 2—4)

Ушли двенадцать лет отважных увлечений

И снов мучительных, и тягостных забот,

Осиливших на миг и павших искушений,

Похмелья горького и трезвенных работ.

Хвала предвечному! Израиля одежды

В пустыне сорок лет он целыми хранил...

Не тронуты в душе все лучшие надежды,

И не иссякло в ней русло творящих сил!

Владычица-земля! С бывалым умиленьем

И с нежностью любви склоняюсь над тобой.

Лес древний и река звучат мне юным пеньем...

Всё вечное и в них осталося со мной.

Другой был, правда, день, безоблачный и яркий,

С небес лился поток ликующих лучей,

И всюду меж дерев запущенного парка

Мелькали призраки загадочных очей.

И призраки ушли, но вера неизменна...

А вот и солнце вдруг взглянуло из-за туч.

Владычица-земля! Твоя краса нетленна,

И светлый богатырь бессмертен и могуч.

* См.: стихотворение

«Земля-владычица! К тебе чело склонил я...»

(Примеч. Вл. Соловьева.)