Она была в Париже

Ларисе Лужиной

Наверно, я погиб. Глаза закрою – вижу.

Наверно, я погиб: робею, а потом –

Куда мне до нее! Она была в Париже,

И я вчера узнал – не только в нем одном.

Какие песни пел я ей про Север дальний!

Я думал: вот чуть–чуть – и будем мы на «ты».

Но я напрасно пел о полосе нейтральной –

Ей глубоко плевать, какие там цветы.

Я спел тогда еще – я думал, это ближе, –

Про юг и про того, кто раньше с нею был.

Но что ей до меня! Она была в Париже,

Ей сам Марсель Марсо чего–то говорил.

Я бросил свой завод, хоть в общем, был не вправе,

Засел за словари на совесть и на страх,

Но что ей до того! Она уже в Варшаве,

Мы снова говорим на разных языках...

Приедет – я скажу по–польски: «Проше, пани,

Прими таким, как есть, не буду больше петь!»

Но что ей до меня! – она уже в Иране, –

Я понял – мне за ней, конечно, не успеть.

Ведь она сегодня здесь, а завтра будет в Осле –

Да, я попал впросак, да, я попал в беду!

Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, –

Пусть пробуют они. Я лучше пережду.

1966