Смотрины

Там у соседа – пир горой,

И гость – солидный, налитой,

Ну а хозяйка – хвост трубой –

Идет к подвалам, –

В замок врезаются ключи,

И вынимаются харчи;

И с тягой ладится в печи,

И с поддувалом.

А у меня – сплошные передряги:

То в огороде недород, то скот падет,

То печь чадит от нехорошей тяги,

А то щеку на сторону ведет.

Там у соседей мясо в щах –

На всю деревню хруст в хрящах,

И дочь – невеста, вся в прыщах, –

Дозрела, значит.

Смотрины, стало быть, у них –

На сто рублей гостей одних,

И даже тощенький жених

Поет и скачет.

А у меня цепные псы взбесились –

Средь ночи с лая перешли на вой,

И на ногах моих мозоли прохудились

От топотни по комнате пустой.

Ох, у соседей быстро пьют!

А что не пить, когда дают?

А что не петь, когда уют

И не накладно?

А тут, вон, баба на сносях,

Гусей некормленных косяк...

Но дело даже не в гусях, –

А все неладно.

Тут у меня постены появились,

Я их гоню и так и сяк – они опять,

Да в неудобном месте чирей вылез –

Пора пахать, а тут – ни сесть ни встать.

Сосед маленочка прислал –

Он от щедрот меня позвал, –

Ну, я, понятно, отказал,

А он – сначала.

Должно, литровую огрел –

Ну и, конечно, подобрел...

И я пошел – попил, поел, –

Не полегчало.

И посредине этого разгула

Я прошептал на ухо жениху –

И жениха, как будто ветром сдуло, –

Невеста, вон, рыдает наверху.

Сосед орет, что он – народ,

Что основной закон блюдет:

Что – кто не ест, тот и не пьет, –

И выпил, кстати.

Все сразу повскакали с мест,

Но тут малец с поправкой влез:

«Кто не работает – не ест, –

Ты спутал, батя!»

А я сидел с засаленною трешкой,

Чтоб завтра гнать похмелие мое,

В обнимочку с обшарпанной гармошкой –

Меня и пригласили за нее.

Сосед другую литру съел –

И осовел, и опсовел.

Он захотел, чтоб я попел, –

Зря, что ль, поили?

Меня схватили за бока

Два здоровенных мужика:

«Играй, паскуда, пой, пока

Не удавили!»

Уже дошло веселие до точки,

Уже невесту тискали тайком –

И я запел про светлые денечки,

«Когда служил на почте ямщиком».

Потом у них была уха

И заливные потроха,

Потом поймали жениха

И долго били,

Потом пошли плясать в избе,

Потом дрались не по злобе –

И все хорошее в себе

Доистребили.

А я стонал в углу болотной выпью,

Набычась, а потом и подбочась, –

И думал я: а с кем я завтра выпью

Из тех, с которыми я пью сейчас?

Наутро там всегда покой,

И хлебный мякиш за щекой,

И без похмелья перепой,

Еды навалом,

Никто не лается в сердцах,

Собачка мается в сенцах,

И печка – в синих изразцах

И с поддувалом.

А у меня – и в ясную погоду

Хмарь на душе, которая горит, –

Хлебаю я колодезную воду,

Чиню гармошку, и жена корит.

1973