* * *

В детские годы, в преддверии грозной судьбы,

сидя за школьною партой, веснушчат и мал,

я в букваре нашу заповедь: «Мы – не рабы!» –

с детскою верой и гордостью детской читал.

Дальше вела меня века крутая стезя,

марш пятилеток над вьюжной страною гремел.

«Мы – не рабы и рабами не будем, друзья!» –

я с комсомольцами в клубе фабзавуча пел.

Выше шагай по расшатанной лестнице лет!

К царству грядущего братства иди напролом!

Как же случилось, что я, запевала-поэт,

стал – погляди на меня – бессловесным рабом?

Не в чужеземном пределе, а в отчем краю,

не на плантациях дальних, а в нашей стране,

в грязной одежде раба на разводе стою,

номер раба у меня на согбенной спине.

Я на работу иду, как убийца на суд,

мёрзлую землю долбить и грузить доломит.

Нашу колонну вперёд конвоиры ведут,

рядом <...> и овчарка визжит.

1952,

Инта, лагерь