Звезда манежа

Наездника почтительные руки

На ней, артистке, вот уж скоро год

Не стягивали бережно подпруги,

Не украшали мундштуками рот...

Она в галантном не кружилась танце,

Не мчалась по арене взад -назад -

Когда лошадке стукнуло 16,

То это, словно наши 60!

На пенсию тогда уходят люди,

Но со зверья другой, понятно, спрос.

«Зря жрет овес ,- решили в цирке ,- сбудем

Мы эту старушенцию в обоз».

И вот она, почти совсем слепая,

Впряглась, вздыхая, в рваную шлею...

И потащила, тяжело ступая,

Телегу дребезжащую свою.

Шел серый дождь, рассвет промозглый брезжил

В разбитые копыта лезла грязь,

Над ней, балованной звездой манежа,

Куражился возница, матерясь.

Ломовики, теперь ее коллеги,

Взирали на циркачку свысока...

Дни дребезжат, как старые телеги,

Кнут обжигает впалые бока.

И все же ночью, в деннике убогом,

Самой себе во мраке не видна,

Присев на задние трясущиеся ноги,

Пытается вальсировать она.

1956