* * * 

Я люблю эти дни, когда замысел весь уже ясен

                                 и тема угадана,

а потом всё быстрей и быстрей, подчиняясь ключу,

как в «Прощальной симфонии», ближе к финалу, –

                          ты помнишь, у Гайдна –

музыкант, доиграв свою партию, гасит свечу

и уходит, – в лесу всё просторней теперь –

                              музыканты уходят –

партитура листвы обгорает строка за строкой –

гаснут свечи в оркестре одна за другой –

                              музыканты уходят –

скоро-скоро все свечи в оркестре погаснут

                                одна за другой –

тихо гаснут берёзы в осеннем лесу, догорают рябины,

и, по мере того как с осенних осин облетает листва,

всё прозрачней становится лес,

                           обнажая такие глубины,

что становится явной вся тайная суть естества –

всё просторней, всё глуше в осеннем лесу –

                               музыканты уходят –

скоро скрипка последняя смолкнет в руке скрипача –

и последняя флейта замрёт в тишине —

                               музыканты уходят –

скоро-скоро последняя в нашем оркестре

                                 погаснет свеча...

Я люблю эти дни, в их безоблачной,

                            в их бирюзовой оправе,

когда всё так понятно в природе,

                           так ясно и тихо кругом,

когда можно легко и спокойно подумать о жизни,

                                       о смерти,

                                          о славе,

и о многом другом ещё можно подумать,

                                  о многом другом.