Юрий
Литвинов

* * *  

Владимиру Мотричу 
  
I 
  
Пей, глотка, синее вино, 
пой, горло, золотые строки. 
Смотри: часы стоят давно. 
Давно пропущены все сроки. 
Все поезда ушли с Востока, 
а звёзды – на морское дно. 
  
Пей синее, не торопясь, – 
игольчатые кайли света 
глотай, осваивая связь 
азов и завязей Завета. 
  
Как горек бедных звёзд настой! 
Как запах сини одуряющ! 
Каким безудержем порой 
грозит всеядный разнопой! 
Пой, т. е. пей с самим собой: 
на миг найдёшь, на век теряешь, 
  
но запятая не о том, 
что точка – только половина 
её, что только полутон 
точнее речи, мягче глины, 
но вяжет с вечностью жгутом. 
Но, впрочем, речь не о вине, 
но о вине речей невинных, 
не о закате – об огне, 
о Тайной Вечере в окне, 
речь об ином, бездонном Дне – 
и явке с головой повинной... 
  
...и мы утрачиваем связь 
с собой и целым миром сразу, 
когда невинной сини ясь 
нам обернётся вдруг, смеясь, 
землёй, утратившею разум. 
  
II 
  
Не пей золотого вина 
из глиняной пенной пиалы – 
попробуй добраться до дна 
свободы любви небывалой. 
  
А нам предлагают воды 
забвения тёмную реку, 
где мы исчезаем, как дым, 
как след правоверного в Мекку, 
как свет уходящего дня, 
как брызги девятого вала. 
  
Но ты, не смущаясь нимало, 
так много его расплескал, а? 
что Муза зарукоплескала, 
безумца царапая – зря, 
и, арфу Давида-царя 
печалью приструнив, сбежала, 
узнав наконец, что сначала 
ты синего выпил вина. 
  
          1987 г.