Эвакуация. Оренбургская степь

На просоленном просёлке

где-то возле Каргалы

кони слабы, крепки волки,

седоки белым-белы.

Неба нету и в помине,

лишь пустая степь одна.

И над ней – пурга, доныне

Пугачёвщине верна.

Богохульства вековые

казачок твердит без зла,

да его неудалые

догрызают удила.

Не ищи примет эпохи

и военного клейма.

Этот вой и эти вздохи

это всё война сама.

В беспощадном и унылом

недосказанном краю

кто наречь решится тылом

эту родину мою?