* * *

Из твёрдых корешков доступных книг,

о коих потереться он не прочь,

мой кот предпочитает Гумилёва.

Случайно ль интерес к нему возник,

иль просто кот не в силах превозмочь

симпатию к фигуре зверолова?

Поэт не убивал их – он ловил

зверей: жирафа, носорога, льва –

и сохранял живыми в русских строчках.

Он, может, потому коту и мил,

что ямбов и анапестов молва

сродни урчанью душ в кошачьих ночках.

И хвост его летит, как серый дым.

И бьёт из глаз жёлто-зелёный свет.

И в доме мы, и никого нет кроме.

И друг на друга с ним глядим, глядим,

как будто оба чуем дикий след,

оставленный эпохой в этом томе.