Поэзия

И выходит: нету ничего

кроме честных слов в объятье тесном.

Общее юродство и родство

ищут плоти в языке окрестном.

Можно брать без счёту города,

племена бросать под колесницы,

не оставив для людей следа

явственней, чем «veni, vidi, vici».

Можно быть Сократом средь ослов,

но тебя не вспомнит и историк,

не обмолвись кто-то парой слов,

вечной, вроде этой: «Бедный Йорик!»

Что оно такое, этот звук,

напоённый смыслом и движеньем,

слышный над заборами наук,

хлипкими перед его вторженьем?..

Не заметишь разве что в овце

отблеска волнения живого:

что за дело ждёт нас всех в конце,

ежели в начале было Слово?..