А. Блоку

Дитя, потерянное всеми...

Все это было, кажется в последний,

   В последний вечер, в вешний час...

И плакала безумная в передней,

   О чем–то умоляя нас.

Потом сидели мы под лампой блеклой,

   Что золотила тонкий дым,

А поздние распахнутые стекла

   Отсвечивали голубым.

Ты, выйдя, задержался у решетки,

   Я говорил с тобою из окна.

И ветви юные чертились четко

   На небе — зеленей вина.

Прямая улица была пустынна,

   И ты ушел — в нее, туда...

Я не прощу. Душа твоя невинна.

   Я не прощу ей — никогда.

Апрель 1918, Санкт–Петербург