В 1938 окончил с отличием школу и без экзаменов поступил в ИФЛИ (Институт философии, литературы и истории), собираясь специализироваться по французской литературе. В те годы там преподавал весь цвет филологической науки. Тогда же познакомился с Сельвинским, который определил его в поэтический семинар при Гослитиздате, ходил в Литературный институт на семинары Асеева, Луговского. В 1941 окончил ИФЛИ, тогда же публикует свои первые стихи.
Только в 1958 выходит первая книга стихов «Ближние страны», через пять лет, в 1963 – «Второй перевал». Давид Самойлов участвовал в создании нескольких спектаклей в Театре на Таганке, в «Современнике», писал песни для спектаклей и кинофильмов.
В 1970-е годы вышли поэтические сборники «Дни», «Равноденствие», «Волна и камень», «Весть»; в 1980-е – «Залив», «Времена», «Голоса за холмами», «Горсть». Писал стихи для детей (книги «Светофор», «Слонёнок пошёл учиться»). В 1973 году вышла «Книга о русской рифме», переизданная в 1982.
С 1976 жил в городе Пярну, много переводил с польского, чешского, венгерского и языков народов СССР. Давид Самойлов скончался 23 февраля 1990 года в Таллине, на юбилейном вечере Бориса Пастернака, едва завершив свою речь.
Зиновий Гердт, на своём юбилейном вечере читал стихи Давида Самойлова, которые невозможно было слушать равнодушно:
О, как я поздно понял,
Зачем я существую,
Зачем гоняет сердце
По жилам кровь живую,
И что порой напрасно
Давал страстям улечься,
И что нельзя беречься,
И что нельзя беречься...
О поэте
Юлий Ким, 1991
Д. С.
Взгляни – два дерева растут
Из корня одного.
Судьба ль, случайность ли, но тут
И без родства – родство.
Когда зимой шумит метель,
Когда мороз суров, –
Берёзу охраняет ель
От гибельных ветров.
А в зной, когда трава горит
И хвое впору тлеть, –
Берёза тенью одарит,
Поможет уцелеть.
Некровные растут не врозь,
Их близость – навсегда.
А у людей – всё вкривь, да вкось,
И горько от стыда.
1962
Дезик
Стал я знаменитым ещё в детях.
Напускал величие на лобик,
а вдали, в тени Самойлов Дезик
что-то там выпиливал, как лобзик.
Дорожил он этой тёплой тенью,
и она им тоже дорожила,
и в него, как в мудрое растенье,
непоспешность вечности вложила.
Мы его встречали пьяноватым
С разными приятелями оплечь,
Только никогда не теневатым:
Свет, пожалуй, лишь в тени накопишь.
Наша знать эстрадная России
важно, снисходительно кивала
на сороковые-роковые,
и на что-то про царя Ивана.
Мы не допускали в себе дерзкость
и подумать, что он пишет лучше.
Думали мы: Дезик – это Дезик.
Ключ мы сами, Дезик – это ключик.
Но теперь мы поняли хоть что-то,
становясь, надеюсь, глубже, чище –
ведь порой огромные ворота
открывает ключик, не ключище.
И читаю я «Волну и камень»,
там, где мудрость выше поколенья.
Ощущаю и вину, и пламень,
позабытый пламень поклоненья.
И себя я чувствую так странно,
будто сдохла слава, как волчица.
Мне писать стихи, пожалуй, рано,
но пора писать стихи учиться.
Стихотворение, напечатано в журнале «Аврора», № 2, 1975 г.
Одно из горчайших стихотворений русской поэзии написано в 1968:
Вот и всё. Смежили очи гении.
И когда померкли небеса,
Словно в опустевшем помещении
Стали слышны наши голоса.
Тянем, тянем слово залежалое,
Говорим и вяло и темно.
Как нас чествуют и как нас жалуют!
Нету их. И всё разрешено.
Странно… Последняя из «смеживших очи», Анна Ахматова, всего несколькими годами ранее написала, вспоминая своё триумфальное начало: «Эти бедные стихи пустейшей девочки почему-то перепечатываются в тринадцатый раз... Сама девочка (насколько я помню) не предрекала им такой судьбы и прятала под диванные подушки номера журналов, где они впервые были напечатаны, – чтобы не расстраиваться».
Поэтам не всегда можно верить. Особенно, когда они занимаются самобичеванием. Как Ахматова или Самойлов.
И всё же: что было «разрешено» после смерти великих? Кто тянул «залежалое слово», говорил «вяло и темно»? Слуцкий? Винокуров? Левитанский? Сам Самойлов? Старшие: Тарковский, Петровых, Липкин? Младшие: Евтушенко, Вознесенский, Ахмадулина? Тогдашние молодые: Чухонцев, Кушнер, Бродский? Почему сегодня, спустя полвека, те годы кажутся временем поэтического рассвета, а Давид Самойлов – одним из самых ярких его представителей? Может быть, именно потому, что поэт безжалостно, очевидно несправедливо, судил себя, свой замечательный, редкий талант. Потому, что ни в какую не желал размениваться на сиюминутность. Потому, что неторопливо, тщательно, любовно «выращивал» свой штучный, неповторимый стих, «прореживал кроны», чистил до зеркального блеска каждое слово.
Моё единственное достояние –
Русская речь.
Нет ничего дороже,
Чем фраза,
Так облачающая мысль,
Как будто это
Одно и то же.
май 2017
Иллюстрации:
фото Д. С. Самойлова разных лет, фото вместе с сыном Александром,
фото со второй женой, Г. И. Медведевой, и сыновьями Петром и Павлом, обложки некоторых книг, могила поэта на Лесном кладбище в Пярну. Из свободных источников в интернете.
Леонид Григорьян Давиду Самойлову 5 июня 2018 года
Добавить комментарий